Тема номера Темная сторона света

 

Светодизайнеры умело используют современные технологии как на улицах, так и в помещениях. На выставке «Chiaroscuro 21: Свет и тень в инсталляциях петербургских архитекторов», которая прошла в Петербурге с 1 по 12 декабря, зрители смогли увидеть, что многие световые решения – подлинные произведения искусства. Убедиться в этом, а также посмотреть на противостояние света и тени отправился корреспондент газеты «Мегабайт» Мария КОТЛЯРЕВСКАЯ.

 

Поднимаясь в выставочный холл, сталкиваюсь с «Атлантом Света» – огромным мужчиной со светящимся шаром над головой, который в полу­мраке лестничного пролета выглядит ожившим. «Так значит, архитекторы умеют играть не только со светом, но и с нашим разумом?» – думается мне. 

Экспозиция располагается в помещении, которое одним видом погружает в нечто космическое. Остается полагаться только на то, что ты видишь. Внимание сразу же привлекает пульсирующий диск с тремя контрастными цветами. Рядом с ним находится квадрат, имеющий более дихроматическую палитру. Чтобы узнать, какой смысл за всем этим скрывается, обращаюсь к одному из участников выставки. «Это работы дизайнера Ульриха Мухенбергера, – комментирует Максим Батаев, руководитель AMD Architects, – в них есть все, что любят европейские ценители современного искусства: исследование, эффект, эксперимент. 

Инсталляции работают со зрителем на физиологическом уровне. Квадрат создает в глазу световые пятна, как после наблюдения за яркими предметами, но при этом без ослепления, в смягченном виде. Пульсирующие круги предлагают понаблюдать за сочетаниями чистых цветов в разных пропорциях. В целом инсталляции Мухенбергера имеют вид основательного исследования, в которое во­влекается зритель. Весьма эффектно, с моей точки зрения».

 

Мой взгляд останавливается на огромном диске – инсталляции архитектурной мастерской «ХВОЯ». Внимание прив­лекают не только размеры объекта, но и теплый свет, который он излучает. 

При этом любой проходящий мимо зритель сам становится частью действия, превращаясь на фоне диска в тень. Эффект перекликается с ранним немым кинематографом.

Исследую работу петербургского дизайнера Павла Панкратова «Track#10». Здесь каждая деталь – часть общей концепции: световые диски-пластинки, формирующие объемную звуковую дорожку, аудио­фурнитура, микрофонные ножки. Объект многогранен: это и размышление над нестандартным способом передачи информации, и эксперимент по синтезу графического дизайна, звука и света. Оказывается, «Track#10» – это своеобразный шифр. В форме объемной звуковой дорожки застыл фрагмент песни Боба Марли One love с седьмого студийного альбома, после которого исполнитель приобрел широкую известность.

В пирамидах, расположенных вершинами друг на друге, видно противостояние света и тени. В силу используемого освещения, одна наблюдаемая зрителям сторона остается темной, а другая – светлой. На фоне огромного диска кажется, что это кадр из сюрреалистичного фильма 1980-х годов. 

Мое внимание привлекает пианино с млечным путем из полусфер, преломляющих окружающую среду и словно закручивающих их в воронку, как в фильме «Интерстеллар». Рядом, поддерживая космическую тематику, расположился отражающий объект, который скручивает изображение, создавая ощущение погруженности в бескрайние просторы Марса, скоплений звезд или туманностей.

Можно сказать, что архитектурно-пространственная среда XXI века, с ее исключительным разнообразием и информативной насыщенностью, формируется, зачастую, именно за счет искусственной подсветки, а привычный материальный фасад становится мерцающей медиаповерхностью. После выставки задаешься вопросом: «Есть ли в нашем мире повсеместного света место для тени или нет?»